Михаил Мень представил развернутый анализ результатов реформы отходообразующей отрасли
Идущая второй год мусорная реформа пока не дала результатов: более 90% коммунальных отходов в России не перерабатываются, а захораниваются, мусорные полигоны стремительно заполняются, а несанкционированные свалки отравляют жизнь россиян и окружающую среду, пишет Счетная палата в новом отчете. Почти ничего не делается, чтобы отходов стало меньше, а на внедрение современных технологий переработки не хватает денег. В том числе из-за того, что компания «Российский экологический оператор», которая должна привлечь частные деньги в реформу, не получила обещанное государственное финансирование и не разработала механизмы поддержки инвесторов. Операторы в 22 регионах, где живут 15 млн человек, могут остановить деятельность из-за неплатежей.
Автор отчета, аудитор Счетной палаты Михаил Мень, письменно ответил на вопросы VTimes.
– Довольны ли вы ходом реформы?
– Есть удовлетворение от того, что реформа началась. В большинстве европейских стран аналогичные реформы реализовывались 20–30 лет. Но у нас столько времени нет.
На сегодняшний день практически все коммунальные отходы в стране размещаются на полигонах или, что еще хуже, на свалках. Утилизируется лишь 7% – в десятки раз меньше, чем в странах, которые уже реализовали подобную реформу. А что такое плоскостное размещение отходов? Это загрязнение почвы, водоемов, воздуха, окружающей среды в целом. А от состояния экологии зависит здоровье и качество жизни не только нынешних, но и будущих поколений. Поэтому хотелось бы, чтобы работа на старте реформы была более интенсивной.
– Результат во многом зависит от конкретных компаний – мусорных операторов. Как вы оцениваете их состояние: кому удается заработать, а кто находится на грани банкротства?
– Да, верно, региональные операторы – это один из ключевых акторов реформы. При этом основной источник их финансового обеспечения – платежи населения. К сожалению, сегодня собираемость этих платежей оставляет желать лучшего. В 2019 г. она составила 79%. А по промежуточным результатам 2020 г. собираемость и того хуже – лишь 76%. Замечу, в ходе другой федеральной реформы, по капитальному ремонту многоквартирных жилых домов, собираемость в 2019 г. составила 94%. Это очень показательное сравнение.
Такая ситуация создает риск прекращения оказания коммунальной услуги. Причина, прежде всего, в необоснованно установленных тарифах и нормативах накопления. Люди не понимают, почему тарифы в разных регионах страны отличаются друг от друга более чем в пять раз. И это приводит к низкой собираемости. Как результат, по состоянию на 1 июля 2020 г. мы отмечали риск прекращения оказания коммунальной услуги в отношении 22 операторов, обслуживающих 15,1 млн человек в 19 регионах России.
– Далеко не все операторы получили обещанную поддержку от федерального центра. При этом 9 млрд руб. были перечислены регионам, но на этом уровне остановились. Если без этой поддержки операторы продолжают работать, то надо ли было ее выделять?
– По федеральному проекту «Комплексная система обращения с твердыми коммунальными отходами» эти средства предназначались для поддержки предприятий, инвестирующих средства в инфраструктуру по переработке и утилизации отходов (через «Российского экологического оператора», 10 млрд руб.). Однако в период пандемии они были перенаправлены на помощь региональным операторам.
Считаю это стратегически неверным решением. Нельзя инвестиционные средства перебрасывать на решение текущих вопросов.
А вот насколько эта помощь повлияла на деятельность региональных операторов, насколько результативно и эффективно использованы эти средства, мы посмотрим в следующем году в ходе запланированного нами контрольного мероприятия.
– Один из важных шагов к увеличению доли переработки – раздельный сбор отходов. Но даже в Москве контейнеры для раздельного сбора есть не во всех дворах. А в некоторых регионах контейнеры есть, но за отходами приезжает один мусоровоз и смешивает их. В каких регионах раздельный сбор действительно работает?
– Да, проблема с раздельным сбором существует. Она комплексная: это, например, отсутствие инфраструктуры и потребности в отдельных фракциях. Не менее важен и уровень экологической культуры и экологического воспитания. И власти регионов должны подумать об этом.
Анализ 67 региональных программ, который мы провели, показал, что только 39 регионов предусмотрели мероприятия по внедрению раздельного сбора отходов. В 24 провели анализ морфологического состава отходов, который зависит от особенностей региона. Лишь в 45 регионах создали предпосылки привлечения к раздельному сбору отходов населения, а также предусмотрели мероприятия, нацеленные на воспитание экологической ответственности и ответственного потребления.
Это подтверждает, что сегодня ждать кардинальных перемен во всех регионах и сразу нельзя. Без экологического воспитания, как и без мотивации бизнеса реформу не реализовать.
Что касается ситуации, когда сортированный мусор оказывается в одном мусоровозе, то в начале реформы, когда система настраивается, вполне могу допустить такое. Кроме того, вполне могут быть случаи, когда собранный мусор не доезжает до полигона и сваливается где-нибудь на несанкционированной свалке. Чтобы такого не допустить, необходимо оснастить мусоровозы системами контроля передвижения.
– Как вы относитесь к мусоросжигательным заводам, которые строит компания группы «Ростеха» «РТ-инвест»? А к идее распространить их на всю Россию и построить еще 25 заводов? Есть ли шанс, что кто-то серьезно сможет контролировать их выбросы?
– На мой взгляд, переработка основной массы отходов – единственно верный способ решения проблем в сфере обращения с отходами. В идеале мы должны избавиться от несанкционированных свалок, минимизировать число полигонов, причем оставшиеся полигоны должны отвечать всем требованиям санитарии. Мы должны научиться производить меньше коммунальных отходов в сравнении с сегодняшним днем, в том числе уходя от пластиковой упаковки к более экологичным материалам.
Но это завтрашний день, а отходы мешают жить уже сегодня. Поэтому и сжигание – мера, от которой не стоит отказываться. Многие страны успешно используют эту технологию. Тем более что в результате сжигания образуется тепловая энергия, а это и есть принцип цикличной экономики, к которой стремится весь мир. А вот усилить контроль за выбросами мусоросжигательных заводов стоит.
– Обеспечить реформу деньгами должна была компания «Российский экологический оператор» (РЭО). Ее первый руководитель обещал запустить 100 проектов. Всего для реформы, судя по нацпроекту, надо 180 млрд руб., но эксперты говорили про 300 млрд руб. Вы проверили деятельность РЭО. Сколько проектов они запустили за почти два года работы? Сколько денег было потрачено на содержание компании? Адекватны ли ее расходы, зарплаты?
– Создание публично-правовой компании «Российский экологический оператор» – тоже один из пунктов федерального проекта «Комплексная система обращения с отходами». На ее содержание в 2019 г. было выделено 437,9 млн руб. – это вдвое меньше запланированного.
Компания уже собрала массив информации о состоянии отрасли. Например, данные первичных замеров количества и морфологии отходов в 62 регионах.
Интересно, что 30% в общей массе коммунальных отходов занимают пищевые, а 42% – возможные к вторичному использованию. На полигон может отправиться лишь 28%! А сегодня – более 90%. Это очень важно для верного планирования создания мощностей в регионах.
Кроме того, создается федеральная схема обращения с отходами, которая содержит полную и достоверную информацию о сфере обращения с отходами в регионах. Без этого принимать управленческие решения рискованно.
Но при этом мы видим, что работа РЭО пока еще не вышла на определенную административную системность. Мы не увидели выполнения Министерством природных ресурсов в полной мере своих функций как учредителя этой организации, в том числе по обеспечению компании финансовыми возможностями для инвестиционной деятельности. Не запущена цикличность проведения наблюдательных советов. Это все, конечно, административные моменты, но без их четкой отстройки на эффективную работу рассчитывать нельзя. Надеюсь, что это все будет в ближайшее время преодолено и работа выйдет на надлежащий уровень.
Что же касается реализованных проектов – сейчас мы их пока не видим. Как я уже говорил, деньги, предусматривавшиеся на стимулирование притока инвестиций в отрасль, были перераспределены на поддержку региональных операторов. Вопросы адекватности заработной платы и других расходов компании – это прерогатива наблюдательного совета, а мы оцениваем комплексный результат деятельности.
– Сколько, на ваш взгляд, нужно денег для полноценной реформы системы обращения с коммунальными отходами? Куда они должны быть направлены?
– Необходимые инвестиции в инфраструктуру по обращению с отходами оцениваются РЭО в 428 млрд руб., к реализации запланировано свыше 250 инвестиционных проектов. В федеральном проекте на эти цели запланировано 85,6 млрд руб. (бюджетных средств, включая доходы от экологического сбора), или 20% от того, что нужно.
Но на последней встрече президента с членами Совета Федерации Владимир Владимирович обозначил серьезное увеличение финансирования решения экологических проблем в стране. Так, расходы по национальному проекту «Экология» будут увеличены почти наполовину.
Теперь главное не пытаться бюджетными деньгами закрыть все дыры, а сформировать качественный набор инструментов для привлечения в отрасль частных инвестиций.
Что касается конкретных мощностей по переработке, то с бумагой дела обстоят более или менее неплохо, с пластиком – значительно хуже, но подвижки есть, а вот со стеклом ситуация крайне сложная.
– Пока собрать деньги на поддержку переработки Минприроды вместе с РЭО предлагают с производителей товаров, упаковка от которых и составляет большую долю коммунального мусора (так называемая реформа расширенной ответственности производителей, РОП). Но, очевидно, это будет заложено в цену товаров и заплатит опять население. Считаете ли вы такой ход оправданным?
– Да, действительно, одним из источников финансирования реформы, по ее идеологии, должен был стать экологический сбор, который взимается с производителей и импортеров товаров за несоблюдение нормативов утилизации отходов. Однако на сегодня объем доходов от экологического сбора не превышает 3 млрд руб. в год. И если соизмерять экологический сбор с количеством денег, затрачиваемых на утилизацию соответствующих отходов, это, конечно, очень мало.
Работа над совершенствованием механизма расширенной ответственности сегодня ведется по поручению президента. Думаю, разработчики учтут все факторы, в том числе и возможную нагрузку на население.
Насколько мне известно, окончательного решения, по какому принципу будет собираться плата за РОП, еще нет. Международный опыт тоже демонстрирует разные подходы. Есть страны, где экологический сбор взимается с производителя упаковки, а есть страны – где и с производителя упаковки, и с производителя конечного продукта (так сказать, сбор за этикетку).
На мой взгляд, эту дискуссию давно уже было пора заканчивать и приходить к какому-то решению, поскольку эти деньги очень нужны для проведения реформы.
– Нужна ли реформе компания «Российский экологический оператор»? На рынке есть мнение, что дни компании сочтены. Это изначально была лишняя структура или она оказалась неработающей из-за аппаратных конфликтов?
– Ответ очень прост: если эта организация будет заниматься изготовлением слайдов, которые рассказывают о реформе, тогда ее существование не совсем оправданно, а если ППК РЭО все-таки станет реальным администратором бюджетных средств, тогда, безусловно, она нужна и от ее работы будет эффект.
